Moth and Rabbit Parfums Parasite Парфюмерная вода

«Паразиты», на мой взгляд, — весьма грязный фильм: мутный, болотно-зелёный, коричневый, серый и черный. И Parasite — точно такой же. В основе композиции — максимально плесневелые пачули, мрачный, прогнивший до самых корневищ ветивер, и затхлое гваяковое дерево. Вместе они имитируют ощущение нечистот, сырости, старого, гниющего дерева и показывают самую суть жизни бедняков — не столько окружающие их интерьеры, сколько состояние души. Контрапунктом этому пугающему аккорду — альдегиды и свежие цветы, передающие образ чистых ванных комнат богачей, отделанных золотистым мрамором и белоснежным фарфором, а также яркая зелень ухоженного газона, сверкающая хризолитом и дышащая благоденствием. Запаху засорившегося унитаза и сточных вод противопоставлена флердоранжевая чистота средств для чистки сантехники. Мутной, мягкой, зыбкой тьме — прохладный ветер из сада и солнечный свет. Но тьма, сырость и грязь берут своё, заполоняют всё, проникают в каждый оттенок аромата, чтобы в финале вдруг резко отступить, оставив мускусно-зеленый аккорд с тихим эхом плесени и застоявшейся воды.

Если вам показалось, что речь идёт о неумелой парфюмерной работе с нарушенным балансом и перегрузками в смысловых аккордах, то это не так. Parasite — настоящие, сложные духи, в конструировании которых Бакстон придерживался основных канонов: здесь есть объём, контрасты, переходы, правильное угасание и прочие добродетели современной парфюмерии. Собственно, аромат и является парфюмерией в прямом смысле слова, только вот я до сих пор не понимаю, как и зачем его носить. Однако я уверен, что есть люди, которые с удовольствием дополнят свой день этим ароматом. Новая работа Марка Бакстона прекрасна как демонстрация атмосферы кино, снятого Поном Чжун-хо. Прекрасна она и как произведение искусства, но искусство это — для небольшого круга избранных. Настоящая высокобюджетная, профессионально сделанная ниша.