Кристиан Астюгювьей — о красоте, свободе и геометрии вкуса

Арт-директор Comme des Garçons Parfums Кристиан Астюгювьей говорит о красоте, свободе и геометрии вкуса (текст оригинального интервью был опубликован в журнале Flair 15 октября 2013 года).

Кристиан Астюгювьей, арт-директор Comme des Garçons Parfums с 1994 года, отвечает за авангардистский характер ароматов модного дома, основанного Рей Кавакубо. Именно этому человеку, предпочитающему обманывать наши ожидания, нежели их удовлетворять, мы обязаны коллекцией уникальных композиций — коллекцией, в которой запах химчистки или дёгтя встречается с запахом копировального аппарата. Кристиан Астюгювьей, будучи, помимо всего, талантливым художником, всегда руководствовался педагогическими интенциями: согласно его видению, необходимо стимулировать все пять человеческих чувств и ставить вопросы перед нашим восприятием, чтобы никогда не терять способность восхищаться.

Когда вы начали работать с ароматами?

Я работаю в парфюмерной индустрии с 1976 или 1977 года. Начинал я с очень старого дома, Molinard, — тогда один из акционеров попросил меня изменить дизайн парижского бутика марки, расположенного на углу рю-Ройяль и рю-дё-Фобур Сент-Оноре. Так я получил возможность поменять внешний вид некоторых ароматов марки, держа в уме видение Molinard парфюмерии XIX века. Здесь я работал пять лет — до тех пор, пока в семье, владеющей компанией, не произошла трагедия — умер один из её членов. Как и во многих других подобных случаях, здесь смерть принесла с собой борьбу за наследство. Если коротко, то каждый хотел завладеть парижским бутиком, и никто его не получил. В конце концов, на этом месте появился магазин Gucci.

В то же время я с одним партнёром работал над коллекцией ароматов для дома. Мы не делали свечи — это нас не интересовало: мы работали над традиционным для 1920-1930 годов электрическим диффузором. Мы переработали идею ароматных диффузоров, что тогда было не особенно привычно: Rigaud продавали ароматизированные свечи, Diptyque только начинали. И как раз тогда со мной связались представители Rochas, предложив сделать для них линейку ароматов для дома. Я ответил, что счастлив работать на Molinard. Когда же я покинул Molinard и перезвонил им, то услышал в ответ: «Нам больше не нужны ароматы для дома, но ты нужен, приезжай». Так я попал в Rochas, где остался на одиннадцать лет. Через три года я стал креативным директором и стал отвечать за разработку ароматов и аксессуаров, что тогда было в новинку. Я работал над Byzance, над мужским Eau de Rochas и над ароматом, который назывался Globe. Как креативный директор я также работал над упаковками Femme, Madame — да всех продуктов, по сути.

Дом Rochas перепродавали множество раз, и не все владельцы были заинтересованы в парфюмерии. А когда компания Puig купила Nina Ricci [прим.пер.], они собрали всех работников и объявили об увольнении. Всем, кроме меня — я ещё два года занимался аксессуарами Nina Ricci.

Как вы встретили Рей Кавакубо?

В 1992-м я поехал в Японию по делам Rochas — у всех этих старых брендов тогда там были лицензии — и во время путешествия я попросил о возможности связаться с пресс-менеджером Comme des Garçon. Я был клиентом марки в Париже, а все места, куда меня планировали отвести коллеги из Rochas, казались мне скучными — я хотел чего-то модного и современного.

Я пришёл в магазин, мне показали офис, и через три минуты появилась сама Рей Кавакубо. И, как оказалось, не случайно. Она поздоровалась, сказала, что знает мои работы и мою галерею в Париже, которая ей очень понравилась, спросила, не хочу ли я сделать несколько скульптур для презентации её ближайшей коллекции. Это было в мае, а работу нужно было закончить к середине июля! Она вручила мне видеокассету со съёмками коллекции, и мы запланировали встречу на следующий день.

Тогда я представил Реи концепцию, которая ей понравилась — воображаемый лес из пряжи и стали, весь покрытый выкрашенными в чёрный цвет верёвками. А потом она вдруг сказала: «Я знаю, что вы работаете с парфюмерией, можем ли мы поговорить об этом?». Вот так это произошло. Она хотела выпускать парфюмерную линейку Comme des Garçons, но была не знакома с индустрией. Ей нравилось нюхать духи, носить — не обязательно. В общем, она предложила мне заняться этим.

Когда мы заключали соглашение, из обсуждения быстро стал ясен основной принцип: мы никогда не будем делать, как другие. Начали думать над композицией: параллельно над ней работали пять лабораторий, а мы занимались нашим фирменным флаконом. Через два года мы выпустили первый аромат, который актуален и по сей день. Это был 1993 год.

Тогда я хотел выпускать ароматы сериями и вообще делать парфюмерию иначе. Потом многие тоже стали выпускать серии. Люди спрашивают, зачем мы создаём так много ароматов. Ну, я всегда рассуждал так: раз уж наша основная работа — это мода (а в моде абсолютно всё обновляется дважды в год, и мы не хотим отдаляться от моды), то должны регулярно выпускать новинки, чтобы сохранить ритм. Плюс, мы продолжаем производство почти всех ароматов, а те, которые исчезали, вернутся в продажу в этом месяце, так как единственной проблемой было отсутствие флаконов.

Вы рассказали о том, как применяете принцип обновляемости в моде к созданию парфюмерии. Есть какие-то другие точки соприкосновения моды и парфюмерии в Comme des Garçons?

Схожесть в ритме есть, конечно, но это не полное совпадение. Похожи способы поиска вдохновения, но ароматы не будут вдохновлены тем же, чем вдохновлена одежда. Знаете, аромат — он о времени, о моменте и желании. Несколько лет назад я вдруг сказал, что хочу поработать с идеей синтетики, все согласились и вскоре мы выпустили эту серию. Никакая соревновательность никогда не влияла на наши решения. На них влияет время, в которое мы живём.

Так как Рей — художественный руководитель марки, она должна быть в команде, работающей над ароматом. Я представляю ей свои проекты — что-то ей совершенно не нравится, во что-то она влюбляется тут же. У меня в работе постоянно порядка семи-восьми образцов, потому всегда есть, что показать.

Несколько лет назад я пришел с идеей антипарфюма, Odeur 53, который реально стоял особняком среди ароматов того времени, — с тех пор он стал вдохновением для многих. И, собственно, всё, что я сказал, чтобы описать его, это: «Я хочу сделать антипарфюм». Она просто ответила: «Вперёд».

Решение о запуске линеек и серий по сути принимаем только мы трое [Рей, Кристиан и Адриан Джоффе — супруг Рей и главный исполнительный директор CdG, прим. пер.]. Нет никаких тестов или чего-то подобного. Если бы они были, то наши ароматы точно не были выпущены... Их бы отправили на помойку из-за того, что они не пройдут потребительские тесты.

То, что мы делаем, — особенно. Многие думают, что мы делаем нишевую парфюмерию — я же предпочитаю термин «экспериментальная». И все наши попытки продиктованы одним словом, важным и для меня, и для дома — «свобода».

Что вас вдохновляет?

Это могут быть пожелания Рей Кавакубо, какие-то слова, события, встречи... Так как мы делаем особенную парфюмерию, обычно парфюмеры очень рады работать с нами: для них это возможность порезвиться. Однажды, к примеру, я вернулся из путешествия и сказал, что хочу аромат — кедровый, но чтобы запах был как у только что срубленного дерева, срез которого словно карамелизирован жаром лезвия бензопилы. Я хотел получить сочетание запахов кедра и карамели, и, одновременно, запах железа от лезвия бензопилы. Конечно, все посмеялись, но принялись за работу и мы это сделали. И так родилось много идей для ароматов: из слов, из прочитанного, из запахов... Именно этим Comme des Garçons фундаментально отличается от остальных домов: запахи, которые нас вдохновляют, необязательно должны быть природными. Они могут быть плоскими, если не отталкивающими, и, наконец, далёкими от традиционной парфюмерии…

Вы были правы, отметив, что мы делаем приемлемо-странные ароматы. Когда мы сделали «Химчистку» (Dry Clean — аромат из Series 6 Synthetic, который воспроизводит запах одежды, подвергшейся химчистке), у нас точно не было цели сделать прекрасный цветок. Но мы можем сделать и чампаку, и розу, и гвоздику. У нас есть классические референсы, но с ними мы работаем и интерпретируем их, используя наш язык.

Идея, которую мы часто развиваем в работе с ароматами — «это не должно быть слишком красивым». Если что-то слишком красиво, слишком мило, нужно это распилить, добавить какой-то максимально «неподходящий» материал, постараться сделать так, чтобы самого себя удивить. Вот что мне интересно. У аромата часто множество граней, но в них должна быть трещина. Безупречность — черта, которая часто заставляет людей говорить «этот чувак какой-то странный». На мой взгляд, вы не должны быть слишком красивы — это рождает беспокойство.

Продолжение следует.

Подписывайтесь на наши аккаунты в Facebook, ВКонтакте, Telegram, Instagram и на YouTube, чтобы быть в курсе новостей и обзоров Aromo